Белорусский полузащитник Юрий Кендыш, ставший в этом году лучшим бомбардиром НД в составе "Шерифа", и перешедший после окончания в солигорский "Шахтер", рассказал в большом интервью, каково ему было выступать за тираспольский клуб на протяжении двух с половиной лет.

– Расскажи, как футболист, который в Беларуси всю жизнь считался опорником, умудрился стать лучшим бомбардиром чемпионата Молдовы?
– Если честно, никогда не стремился к этому званию, но так сложились обстоятельства. Забил один мяч, второй – и пошло-поехало. Раньше забивал максимум восемь мячей за сезон в "Жальгирисе", но в этом году все сложилось удачно. В первом круге чемпионата забил, кажется, один мяч. Тогда у меня еще не было такой нацеленности на ворота и уверенности в своих силах. После гола вышел на следующий матч с мыслью: "Слушай, а неплохо было бы забить и сегодня". И получилось отличиться дважды. Пожалуй, этот момент стал переломным. Я почувствовал, что могу забивать. Это сложно описать словами. Вроде бы не прилагаешь каких-то сверхусилий, не делаешь сумасшедших сальто или тройных тулупов, а после твоих ударов мяч оказывается в сетке. Очень прикольные ощущения.
– Практически всю жизнь ты играл нижнего опорника. Почему именно в этом сезоне в тебе проснулся бомбардирский талант?
– В "Шерифе" практически все матчи мы играли в два опорника. Но в большинстве случаев я исполнял не чистую "шестерку", которая больше нацелена на разрушение, а "восьмерку". Причем по ходу матчей тренер постоянно корректировал нашу расстановку, поэтому в некоторых моментах я оказывался даже на позиции нападающего. В принципе, просто выполнял то, что требовал тренерский штаб.
– Чего от тебя хотели тренеры?
– Главный тренер хотел, чтобы с моей помощью мы создавали большинство в чужой штрафной. Поэтому практически в каждом матче у меня был голевой момент: или кто-то выкатывал мяч под удар, или я сам создавал себе такую возможность. В этом большая заслуга главного тренера. Он направил мою игру в нужное русло.
– Как это происходило?
– После каждого матча у нас была теория. На разборах тренер постоянно останавливал видео в моментах, когда я занимал неправильную позицию в атаке, и говорил, где я должен находиться в конкретном эпизоде. Когда тебе что-то повторяют много раз, то начинаешь делать это так, как этого требуют. Если ты, конечно, не дурак.

Тогда "Шериф" тренировал итальянец Роберто Бордин. Просто топовый специалист!

– Ты быстро адаптировался к новым требованиям?
– Я почти всю жизнь играл "шестерку", поэтому после перехода из БАТЭ пришлось тяжеловато. Тогда "Шериф" тренировал итальянец Роберто Бордин. Просто топовый специалист! При нем я всего пару матчей играл "шестерку". После них он подошел ко мне и поставил перед фактом: "У тебя неплохой прессинг, поэтому станешь нашей первой линией обороны. Будешь руководить крайними нападающими и инсайдами, чтобы мы создавали прессинг". Я был немного в шоке, но поднялся на место инсайда. Там, грубо говоря, должен был играть "собаку": бегать повыше и отбирать мячи. Если честно, совершенно не чувствовал этой позиции. Ведь еще в "Жальгирисе" тренер Вальдас Дамбраускас пытался использовать меня в этом амплуа. У нас была личная беседа. Он пришел на нее с компьютером, мы долго общались. Он говорит: "Ты неплохо играешь "шестерку", но почему не идешь выше?" Но в таких ситуациях я не чувствовал, что происходит у меня за спиной, боялся ошибиться. Тогда меня пробовали ставить на позицию "восьмерки", но получалось не очень. На первых порах в "Шерифе" было примерно то же самое. Мне казалось, что бегаю везде и нигде одновременно, но все-таки получалось создавать какой-то ветер. Еще раз, у меня было понимание, как играть на этой позиции, но я ее не чувствовал от слова совсем.
– Сколько времени тебе понадобилось, чтобы привыкнуть к новым требованиям?
– Еще в 2017-м, когда мы играли в группе Лиги Европы с "Локомотивом", у меня что-то начало получаться. Хорошо сыграл в одном моменте, во втором – и наконец-то "почувствовал спину": висит ли у меня там соперник, где я могу развернуться. Знаешь, все пришло, будто по щелчку. При новых тренерах в "Шерифе" я продолжил играть "восьмерку", но не был привязан к какой-то одной позиции. Запросто мог оказаться и слева в защите, и справа в нападении. Знал, что сзади меня подстрахует опорник-разрушитель. Честно говоря, я не зацикливаюсь на какой-то позиции. Просто получаю удовольствие от футбола. Например, когда в этом году в квалификации Лиги Европы играли против АИКа, я вообще вышел на месте "десятки".
– И забил с пенальти.
– Ага, а еще головой пробил в перекладину. Причем перед матчем тренер не спрашивал меня о желании играть на этой позиции, а просто поставил перед фактом. При игре в обороне от меня требовали перекрыть опорного полузащитника. Нужно было не дать ему получить мяч, и на этом все. Зато при атаке, я мог открыться в любую зону. И я так кайфовал!

– Может показаться, что ты начал играть "восьмерку" и "десятку" в чемпионате Молдовы из-за того, что там не самый высокий уровень сопротивления.
– У каждого может быть свое мнение по поводу чемпионата Молдовы. Наверное, за исключением "Шерифа" и еще двух-трех команд там все играют в откат. Чего скрывать, аутсайдеры белоруской "вышки" будут сильнее большинства команд чемпионата Молдовы. Видел несколько матчей БАТЭ и "Шахтера" против "Гомеля" и того же "Дняпра". Более слабые команды навязывали серьезную борьбу фаворитам. В Молдове такого нет. Приезжаешь куда-нибудь, а против тебя ставят жесточайший "автобус" и просто выбивают мяч на чужую половину. Причем даже не смотрят, куда бьют – лишь подальше. С другой стороны, я оцениваю свою игру по еврокубкам. Там выступают команды совершенно другого уровня. Считаю, в этих матчах я показал хороший футбол.

Если игра не нравилась руководству, то в целях мотивации оно могло задержать зарплату на пару недель

– Выступать за "Шериф" – все равно, что играть за БАТЭ, где ничья – сродни поражению?
– Конечно! Мы могли победить с неплохим счетом, но если игра не нравилась руководству, то в целях мотивации оно могло задержать зарплату на пару недель. Все взрослые люди и понимают, что ты приехал зарабатывать и кормить семью. А если деньги задерживают, нужно работать еще качественнее. В принципе, это где-то справедливо, но порой было психологически тяжеловато находиться под определенным прессом. В таком клубе ты просто не имеешь права на ошибку. С другой стороны – это сильно закаляет характер.
– В "Шерифе" были разносы, сравнимые с теми, которые в свое время устраивал в БАТЭ Анатолий Капский?
– Босс "Шерифа" всего один раз за два с половиной года спускался в раздевалку. Тогда его эмоции и поведение можно было сравнить с тем, что было у Александра Григорьевича Лукашенко, когда тот зашел в коровник в Могилеве. В тот момент было реально страшновато.
– Ты считался звездой чемпионата Молдовы?
– Какого-то особого внимания не ощущал. Тренеры команд-соперников могли сказать что-то приятное до или после матча, а так… Ко мне относились с уважением. Например, в заведении, где мы с женой кушали, к нам было определенное внимание. Девушки-официантки могли сказать, мол, Юра не бери эти суши, у нас сегодня авокадо жесткое. Что-то в таком духе, но с другой стороны мы тоже уважительно ко всем относились. Считаю, всегда нужно оставаться человеком, несмотря на любые достижения и уровень жизни. Если бы мы были плохими людьми, вряд ли бы девчонки, с которыми мы познакомились в этом ресторане, плакали, когда мы уезжали. Вообще, тепло попрощался со всеми ребятами и руководством клуба. На прощание сказали, что двери в "Шериф" для меня всегда открыты.

– Кстати, когда ты решил, что покинешь "Шериф"?
– Еще в начале года. Если честно, перед стартом этого сезона было тяжеловато возвращаться в Тирасполь. Объясню. Когда я только-только перешел в "Шериф", команда играла в группе Лиги Европы. Концовка того сезона пролетела на одном дыхании: еврокубки, перелеты, новый опыт. Тогда просто не ощущал чемпионата Молдовы. По сути, сыграл там семь или восемь матчей. Плюс мне очень нравился тренерский штаб. У этого итальянского специалиста [Роберто Бордина] была такая энергетика! Помню, играли в ноябре против "Локомотива" в Москве, а человек рвал на себе спортивный костюм и руководил командой в майке с коротким рукавом, хотя Юрий Семин был едва ли не в шубе. Но в следующем году после пяти-шести туров в команде сменился главный тренер, а потом я порвал переднюю боковую крестообразную связку. Врачи сказали: "Если не делать операцию, то срок восстановления займет примерно четыре месяца, и не факт, что в будущем все будет нормально. Если сделать операцию – вернешься в строй где-то через полгода". Просто катастрофа! Думал, что уже можно попрощаться с еврокубками. Сейчас хочется сказать большое спасибо доктору сборной Беларуси Андрею Сергеевичу Ясюкевичу, руководству "Шерифа" и работникам клиники Villa Stuart. Благодаря им я как-то восстановился за два месяца.
– Подожди, ты же говорил о минимум четырех…
– Мне повезло, что связка не порвалась, а полностью оторвалась от кости. Ее структура была целой, поэтому не пришлось ее сращивать. После операции я начал проходить реабилитацию с Андреем Сергеевичем. Был в лангете, на костылях, примерно две недели мне кололи уколы, чтобы притянуть связку обратно к кости. Потом было две недели реабилитации в Villa Stuart, где крутил велосипеды и делал другие упражнения. После две недели работы на песке и в тренажерке. Короче, через месяц и три недели я уже попал в заявку, а через два месяца вышел на поле в официальном матче.
– Ты называешь какие-то невероятные сроки восстановления…
– Честно скажу, где-то месяц после возвращения колено еще болело. Практически после каждой передачи чувствовал боль. Казалось, кто-то тычет иголкой в колено. Чувствовал, что связка еще полностью не прижилась, но головой понимал, что мне нужно играть. Блин, я год ждал эти еврокубки!

– Кто-нибудь знал о том, что ты чувствуешь дискомфорт?
– Никому об этом не говорил. Просто я такой человек: если чего-то хочу – то буду делать все для этого. В первом матче после травмы не мог даже нормально отдать передачу левой ногой. Мог отпасовать щекой, но ударить подъемом или дать плассер не получалось из-за боли. Почти месяц играл только правой, пока все окончательно не зажило. В общем, потихоньку пришел в себя. Но в первом матче плей-офф Лиги Европы схватил четную желтую, поэтому просто слетал на ответку. Там мы глотнули три, и наступило полгода тьмы.

Человек, который помогал с переходом в "Шериф", сказал: "Без полумиллионного предложения можете даже не подходить к руководству"

– Что ты имеешь в виду?
– Не было никаких эмоций, началась рутина в чемпионате Молдовы. Просто я такой человек, которому постоянно нужен вызов и движение. Если проанализировать мою карьеру, то до "Шерифа" я только в БАТЭ задержался на полтора года. Мне постоянно хочется расти и развиваться. Вдобавок в тот период в "Шерифе" не было ни одного русскоговорящего человека. Я знаю английский, но жена не очень. Я же не пойду к кому-то в гости, где буду говорить только я, а супруга будет сидеть и молчать. Понятно, это прибивало. В тот период особенно тяжело было жене. Она только и видела, что меня и квартиру в Тирасполе.
– Перед началом сезона-2019 ты порывался уйти из "Шерифа", но…
– Я даже не дошел до президента клуба. Человек, который помогал с переходом в "Шериф", сказал: "Без полумиллионного предложения можете даже не подходить к руководству, чтобы не портить отношения. Все-таки на тебя серьезно рассчитывают в команде". Мой агент пытался найти какие-то варианты с компенсацией, но за меня были готовы заплатить гораздо меньше. Понимал, что в этом году будет тяжело, но нужно было провести сезон в "Шерифе", все-таки у меня еще действовал контракт. Но уже тогда где-то у себя в голове обозначил, что этот сезон станет для меня последним в Молдове.
– Тебя настолько прибивал чемпионат Молдовы?
– Не считаю себя каким-то привередливым, но было тяжело видеть супругу, которая не кайфует от жизни. Правда, в этом году жене было уже полегче, потому что "Шериф" подписал двух украинцев. Немного раззнакомились, началось какое-то общение.
– Я слышал, что руководство "Шерифа" не очень хотело тебя отпускать…
– Мы вели переговоры. Я озвучил финансы, на которых был бы готов остаться. Клуб не смог предложить мне такие условия, а потом появился вариант с "Шахтером".
– Давай поговорим про прибивающий быт. В Тирасполе совсем некуда сходить?
– Можно было сходить в кино или бильярд. О, кстати, в Тирасполе научился играть так, что жена даже подарила мне кий. Но да, в городе было не так много развлечений.
– С другой стороны в Молдове все очень дешево…
– С этим не поспоришь. Если честно, то совсем не смотрел на цены. Приходил в магазин и брал все, что захочу. В заведениях ужин на двоих стоил не больше 20 долларов.
– Твоя самая дорогая покупка в Молдове?
– Не поверишь, купил пневмат.
– Зачем?
– Когда крыша немного ехала, купил пневмат и отправился на природу, чтобы выплеснуть негатив. Взяли бутылок, какие-то другие мишени – и палили в них. Но ехали подальше за город, чтобы никого не пугать, а после стрельбищ всегда убирали за собой мусор.
– Неужели в Тирасполе была такая рутина? Где-то читал, что у игроков "Шерифа" даже не было чемпионского банкета…
– Когда впервые взяли "золото", то на чемпионском ужине был только наш капитан с женой и я с супругой. На второе "золото" собрались командой, посидели. Счет закрыл капитан, а потом мы скинули ему деньги. Правда, мероприятие было в том заведении, где мы постоянно ужинали с женой. Посидели часа два и разъехались по домам.

– Но в общем представлении чемпионский банкет – это танцы до утра и море веселья…
– В этом году мой статус в коллективе уже позволял что-то организовать. Когда мы стали чемпионами, тренер сразу после игры сказал, что проставляет ужин. Мы собрались, посидели. Но я считаю, что после окончания сезона все-таки должен быть какой-то банкет. Чемпионат заканчивался, а по этому поводу была абсолютная тишина, никто ни о чем не заикался. Ко мне подходит один футболист из Украины: "Слушай, Юра, а что слышно по чемпионскому банкету?" В общем, предложил после заключительного матча игрокам и тренерскому штабу собраться в караоке. Почти все ребята пришли с женами, девушками. Хорошо провели время, а в конце я закрыл счет и уехал.
– Подожди, ты закрыл счет за командный банкет?
– Часть суммы закрыли с помощью командных штрафов в течение сезона. Потом раскидали с ребятами сумму, которую я оставил в заведении.
– Интересно, сколько стоил чемпионский банкет "Шерифа" в этом году?
– Мы праздновали в караоке, где нужно было заплатить за вход. Нас было где-то 30 человек. Общий чек – что-то около 700 долларов.
– И какая тут может быть депрессия с такими ценниками?
– Я не депрессивный человек. Просто хотелось каких-то новых эмоций и развития. Например, когда меня вызывали в сборную, то происходила смена картинки и появлялись какие-то новые впечатления. Пообщался с другими ребятами, прочувствовал антураж и игры другого накала – уже нормально.
– Как ты отреагировал на то, что после смены главного тренера в "националке" тебя перестали вызывать в сборную?
– Конечно, меня это задевало. Но у каждого тренера свое мнение. Может, кто-то считает, что чемпионат Молдовы и Юрий Кендыш – это полный отстой. Каждый делает свой выбор и имеет на него право. У главного тренера сборной может быть свое видение ситуации, а у меня свое. Это нормально.