Олег Шишкин относится к числу тех молдавских футболистов, про которых можно сказать, что их карьера удалась. Судите сами, далеко не каждый попадает в престижный клуб и сразу же получает доверие тренера, становится одним из ключевых игроков и завоёвывает бронзовые медали. Олегу же это удалось. В 24-летнем возрасте он стал игроком основы московского ЦСКА.

О годах проведенных в кишинёвским "Конструкторуле", переходе в ЦСКА, годах, проведённых в большом футболе и о своих тренерских взглядах Шишкин рассказал в интервью порталу Moldfootball.com.

- Я с детства увлекался спортом. Мне нравились и хоккей, и баскетбол, и настольный теннис, и даже большой теннис. Более того, у меня сосед был Юра Горбан (в прошлом теннисист, ныне - тренер и капитан сборной Молдовы по теннису - прим. МФ), он всё пытался привить мне большой теннис. Но меня всегда тянуло на футбол. Играли во дворе, ходили на Республиканский стадион играть в коробке, на "Динамо" на асфальте играли. То есть всё детство, как я помню, было связано с футболом. Любил его смотреть и по телевизору. В отличие от своего отца, который был поклонником "Спартака", я всегда болел за ЦСКА.

- А как вас заметили специалисты?

- Как-то во время одной из игр ко мне подошёл Антон Павлович Абабий. Спросил какого я года, и оказалось, что как раз мой 1975 год он и набирал тогда в школу футбола на Рышкановке. Честно говоря, я даже не знал о существовании такой школы футбола. Для меня была известна лишь школа футбола "Нистру", и я всё хотел туда попасть, но не знал, как это сделать. И я стал ходить. Было мне тогда около 9 лет. Попал я в группу к Владимиру Гурьевичу Карпищенко, который, к сожалению, недавно умер. Потом, в спортклассе, нас принял Сергей Егорович Карманов. Мы тогда много ездили на турниры в Москву, в Ленинград, Сухуми. А потом, когда мы достигли 16 лет, Сергей Егорович пытался нас, если можно так сказать, трудоустроить.

- И вы оказались в Кожушне.

- Я попал туда сразу после школы, в 16 лет. Команда была хорошей, Слава Максим играл, брат Игоря Опри. Отыграл я там буквально полсезона и попал в кишинёвский "Амоком" к нынешнему президенту федерации футбола Павлу Чебану. Чем-то я ему приглянулся на сборах. Команда тогда у нас была сильная. Тут играли и покойные уже Серёжа Савченко и Боря Тропанец, ныне здравствующие Серёжа Секу и Ваня Табанов. Был сплав опыта и молодости. Потом произошла смена тренера, и клуб принял Евгений Пиуновский. И тут для меня наступили тяжёлые времена. Я не выдерживал тех нагрузок на тренировках. Я был тогда ещё маленький, худенький, было мне всего 17 лет. У меня ещё не было той физической силы, как у других. Я даже на одной из тренировок потерял сознание.

- Ничего себе. После этого врачи не запретили заниматься футболом?

- Нет, конечно. Здоровье-то у меня было в порядке, просто физика отсутствовала ещё для таких нагрузок. Я понял, что ещё не готов для таких вершин, да и Пиуновский мне не доверял. И я оказался в "Спуманте" (Крикова). Тренером там был Сергей Дубровин, который собрал неплохую команду. Там и Андрей Мартин был, мы и жили с ним на одной улице, дружили с самого рождения и до сих пор дружим. Потом Валентин Лупашко пришёл, Рома Оника выступал, местные криковские футболисты были. Сейчас они работают тренерами, и мы часто встречаемся, вспоминаем те времена.

- Нагрузки уже выдерживали?

- Ну там не было такого, как в "Амокоме". В основном, были упражнения с мячом, беговые упражнения. Я чувствовал себя комфортно, видел, что мне доверяют, в отличие от "Амокома", в котором я чётко понимал, что игровой практики у меня не будет. В "Спуманте" я провёл три хороших года. Пусть даже и после первого года Дубровин уехал, но он оставил приличную для Дивизии А команду. Мы даже в паре с "Конструкторулом" вышли в Националку. Тренировал нас уже специалист из Румынии.

"ЗЕЛЕНЫЙ" КАК-ТО ОБМОЛВИЛСЯ МАЦЮРЕ, ЧТО ПРИГЛАШЕНИЕ МЕНЯ В "КОНСТРУКТОРУЛ" БЫЛО ОШИБКОЙ"

- Примерно в то время возник и вариант с "Конструкторулом".

- Мы тогда вышли в Националку, сыграли где-то полсезона, и меня заметил "Конструкторул". Как я понял, инициатива исходила от Валерия Григорьевича Ротаря. У них тогда была проблема в центре поля. Игроки этого амплуа уже были в возрасте – это и Владимир Сафроненко, и чемпион СССР 1983 года в составе днепропетровского "Днепра" Витя Кузнецов, братья Скалы, Коля Васильев. Все они были уже в годах и не могли тянуть. Мне же тогда было 19 лет. И "Зелёный" вышел на нашего президента Николая Цуркана, и договорились о переходе.

- Тогда вас стали привлекать и в молодёжную сборную.

- Да, это был праздник, когда меня пригласили в молодёжку, она тогда стала ещё и олимпийской. Ощущения были невероятные! Это был сумасшедший адреналин. Даже если ты не играешь, всего лишь тренируешься в сборной - уже класс. Тебя привозят на хорошем автобусе, у тебя форма сборной, гимн играет, аж мурашки по коже.

- Дебют ваш пришёлся на отборочный матч чемпионата Европы против Германии в Кишинёве. Помните ту игру?

- Конечно. Ведь это первый матч за сборную. Против нас вышли игроки, многие из которых стали потом звёздами. Тут и Циклер, и Нойвиль, и Нерлингер, и Новотны. Волнение, конечно, было. Первый матч против Германии, заполненные трибуны стадиона "Динамо". Мы играли, что-то получалось, что-то не получалось. Но у нас и команда была очень сильная: в середине поля был Серёжа Пархоменко, Серёжа Епуряну, Марин Спыну, Серёжа Рогачёв, Толя Лукьянчиков. Мы тогда сыграли с ними вничью 1:1. Конечно, сыграл и фактор не очень хорошего поля, это как-то сбило немцев, но главное, что мы тогда забрали очко. Это было невероятно, радость тренеров, всей страны.

- Но вернёмся к "Конструкторулу". Как вам показалась команда? Ведь она ставила тогда перед собой очень высокие задачи.

- Тогда шло становление команды. Меня взяли в опорную зону, где я играл с Юрой Скалой. В команде тогда подбирался очень приличный состав - Ваня Табанов, Серёжа Динов, Игорь Кучук. Был баланс опытных футболистов и нас, молодых ребят. Плюс великолепный тренерский состав во главе с Александром Григорьевичем Мацюрой, спортивным директором Владимиром Борисовичем Цинклером, ну и конечно, президентом клуба Валерием Григорьевичем Ротарем.

- Кстати, о Валерие Григорьевиче, каким он вам показался, ведь о нём бытует разное мнение - от деспота до родного отца для всех игроков?

- Ну насчёт деспота тут однозначно не ответишь. Да, бывало, что мог реально наехать на игрока, даже замахнуться, но чтобы бить - я такого никогда не видел и не слышал. Более того, после наездов "Зелёный" сам переживал за свои эмоции. Но что поделать, он искренне болел за команду и открыто об этом и говорил, и всем своим поведением показывал. Насчёт отца родного – это да! Он за каждого из нас переживал. Я вам скажу, что при нём многие ребята получили квартиры, вот я в том числе. Причём я уже тогда был женат и мне на выбор предложили несколько двушек, и я выбрал. Народ хотел к нам попасть в команду, но сделать это было не просто, в тоже время и не каждый бы выдержал быть у нас.

- В каком смысле?

- Ну у нас, помимо игровых качеств, ещё придавалось значение человеческим характеристикам. Характеру каждого. Спустя некоторое время "Зелёный" даже как-то обмолвился Мацюре, что приглашение меня в клуб было ошибкой. Это мне Александр Григорьевич сказал уже спустя долгие годы. У нас тогда пошла череда неудачных игр против "Тилигула" и "Зимбру".

- Получается, что Мацюра вас отстоял? - Он убедил Валерия Григорьевича оставить меня в команде. "Зелёный" прислушивался к мнению Мацюры, но больше всего, конечно, он дорожил мнением Цинклера. Он видел в нём легенду.

- "Конструкторул" тогда практически сразу стал одним из лидеров молдавского футбола.

- Совершенно верно. В 1996 году мы взяли Кубок, а на следующий год стали чемпионами.

- Сбылась мечта Валерия Георгиевича?

- Да и не только его. Но, если вспоминать Валерия Григорьевича, то да. Он и не скрывал всего этого.

- Он как-то премировал вас?

- Понимаете, там всё смешалось. Мы выиграли Кубок и получили право играть в Кубке Кубков. Когда мы прошли первый этап, обыграв "Ришон ле Цион", нас премировали за победу в Кубке и за проход израильтян. Дали тогда две с половиной тысячи долларов. Баснословные по тем временам деньги.

- Как вы их потратили?

- Часть денег дал родителям. Они купили тогда новый телевизор, а на остальную сумму я сделал хороший ремонт в квартире.

- Как родители отреагировали на такие деньги?

- Когда играл в "Амокоме", я получал 3 тысячи купонов, в Крикова уже 13 тысяч. Когда я принёс такую зарплату домой, мама испугалась, думала, что своровал. Даже не знала, что делать с такими деньгами.

"КОГДА ЗАМЕНЯЛИ ВИТЮ КОМЛЁНКА, ВЕСЬ СТАДИОН "ГАЛАТАСАРАЯ" ПРОВОЖАЛ НАШЕГО ИГРОКА СТОЯ"

- Вы попали в еврокубки с "Конструкторулом". Это был ваш дебют в таких соревнованиях. Волнение ощущалось?

- Трудно сказать. Мне кажется, что когда я в молодёжке играл тот свой первый матч против Германии, волнение было больше. А потом я стал как-то адаптирован.

- Даже не переживали, когда после прохода "Ришон ле Циона" попали на турецкий "Галатасарай", серьёзный по европейским меркам клуб?

- Вы знаете, особо нет. Хотя "Галатасарай" тогда действительно представлял из себя очень мощный клуб. Тут тебе и Хакан Шукюр, и Георге Хаджи, и Эмре (нынешний одноклубник Александра Епуряну в "Истанбуле ББ" - прим.МФ), который потом перейдёт в миланский "Интер". Первый матч в Кишинёве мы сыграли достойно, хотя и уступили 0:1. Правда, Витя Комлёнок мог, по-моему, дважды забить.

- Потом вы отправились на "Али Сами Йен" в Стамбул, на стадион, который называется "адом". Неужели нервы не пошаливали?

- Мы приехали на игру за два часа до её начала. И уже на треть стадион был заполнен. Причём не только заполнен. Там уже начался праздник. Зрители на одной боковой трибуне подаются вперёд, а на противоположной – назад, и наоборот. Такого мы ещё не видели. А к началу встречи стадион был забит до отказа, и шумовая поддержка "Галатасараю" была мощнейшая. Тут коленки могли и задрожать. Но, такой уж я человек, как только выхожу на разминку, отключаюсь и отдаюсь матчу.

- "Конструкторул" тогда проиграл 0:4.

- Да, но, если помните, первый тайм мы сыграли по нулям. Витя Комлёнок, которому тогда было 17 лет, вовсю таранил оборону хозяев. Лишь после перерыва сказался класс "Галатасарая" и нам влетело четыре мяча.

- После матча Мацюра и "Зелёный" буйствовали?

- Нет. Они всё прекрасно понимали, что это уже совсем другой уровень. Это уже Европа. Напротив, они говорили, что мячи, которые нам залетали, это не следствие наших ошибок, а просто класс соперника. Даже где-то похвалили, как-никак сыграть первый тайм по нулям. Когда заменяли Витю Комлёнка, так весь "Али Сами Йен" провожал нашего игрока стоя, аплодисментами. Согласитесь, всё это дорогого стоит.

- Зато на следующий год вы провалились в Лиге Чемпионов.

- Да, мы проиграли белорусскому клубу МПКЦ из Мозыря. Проиграли в упорной борьбе, где-то не хватило опыта, где-то мастерства, а где-то были упущения и в подготовке к играм.

"СУММА ТРАНСФЕРА В ЦСКА СОСТАВИЛА 150 ТЫСЯЧ ДОЛЛАРОВ. "ЗЕЛЁНЫЙ" ПОПРОСИЛ ДОБАВИТЬ, И ДОПЛАТИЛИ ЕЩЁ 50 ТЫСЯЧ"

- В 1999 году вы оказались в ЦСКА. Как на это реагировал "Зелёный"? Не противился ли вашему отъезду, мол команду покидают ключевые футболисты?

- Новость про ЦСКА мне сообщил Цинклер, который позвонил и сказал, что меня и Витю Комлёнка ждут в Москве на просмотре. Витю в "Торпедо", меня – в ЦСКА. Конечно, было приятно, но чтобы я испытывал какое-то волнение или, тем более, испуг - этого не было. Дело в том, что за год до этого я уже был на просмотре в днепропетровском "Днепре", и я вроде подошёл им, но тогда клубам не удалось договориться. Главное, я тогда понял, что там играют те же люди, с двумя ногами, руками, головой. Да, довлеет имя, бренд, но с этим давлением можно справиться. И потому для меня поездка в ЦСКА страха не нагоняла. Напротив, было интересно! Противился ли "Зелёный"? Я думаю – нет. Он всегда хотел, чтобы каждый из игроков команды рос, а тут подворачивается такой шанс. Хотя, я знаю, что Витю Комлёнка уже в 17 лет приглашали на просмотр в киевское "Динамо", но тогда, конечно, Валерий Григорьевич был против отъезда. Ну это понятно, куда там в 17 лет - и в горнило такого серьёзного по уровню чемпионата, как украинского, да ещё и в киевское "Динамо". Ну а тут мы подросли уже и созрели для отъезда. Плюс и с финансовой стороны было выгодно. Меня поначалу ЦСКА брал в аренду, и знаю, что давали 50 тысяч долларов. Для "Конструкторула" это были тогда очень неплохие деньги, т.е. уже на что-то "Зелёный" мог не тратить свои деньги. Плюс, стоял пункт, что если я устраиваю армейцев, то они выкупают меня.

- Что в итоге и вышло. И за сколько тогда вас выкупили?

- Сумма вместе с арендой стояла 150 тысяч долларов. Я знаю, что "Зелёный" попросил добавить, и доплатили ещё 50 тысяч.

- Как вас приняли в ЦСКА и как вам показался клуб?

- Приняли нормально. Кроме меня, было ещё где-то три человека новичков. Клуб произвёл впечатление солидности. Приходишь на базу в Архангельском, у тебя идеальное поле, специальные напитки, фармакология, медицинский центр, различные службы работают. Сразу понимаешь, что попал в серьёзный клуб. Все футболисты интересные, крепкие. Состав был хороший, играли Семак, Варламов, Филипенко, Хомуха. Тренировал клуб Олег Долматов. Я знаю, что он искал как раз опорника. До меня он пробовал двух игроков, и они его не устроили. Тогда Долматов стал первым, кто стал в России играть в линию 4-4-2.

- Вы идеально подходили под эту схему?

- Я думаю, что Долматову больше понравилось то, что я делаю. Он увидел, что я много играю вперёд, много проникающих передач, много стенок. После первой же тренировки Долматов сказал: "Давай оставайся, мы ещё посмотрим тебя". Ну а мне-то что? Подготовиться к сезону в хорошей команде для меня было здорово. Потом, уже по истечении 10 дней, я понял, что стану игроком ЦСКА. В команду ещё взяли тогда словака Марека Холле и мы понимали, что хочет Долматов, и подходили под его концепцию игры.

- Как клуб решил бытовые вопросы?

- Всё было сделано очень хорошо. Когда я стал игроком ЦСКА, клуб выделил мне квартиру. Причём квартиры всем выделялись компактно, чтобы всем было недалеко от метро Аэропорт, где автобус нас забирал и минут 40 вёз до Архангельского. Район был центр Москвы, Ленинградское Шоссе.

- Ваш дебют ознаменовался и первым голом.

- Да, уже в дебютном матче против "Локомотива" я забил гол. Но ощущения были непередаваемы не только от гола. Играешь в Москве, выходишь на поле динамовского стадиона, видишь полные трибуны, невероятный адреналин, атмосфера сумасшедшая, потом интервью на телевидении, по-моему, Первому каналу, болельщики не уходят, скандируют твоё имя - впечатление, будто попал на другую планету. Потом Долматов стал доверять мне, я стал игроком основы, спустя месяц, забил первый гол и в Лиге Чемпионов. Я чувствовал, что становлюсь своим! Время, проведённое в ЦСКА, было для меня одним из лучших в карьере.



- Но в 2001 году вам пришлось уйти из стана армейцев.

- Там ситуация была такая: у Долматова пошли проблемы на семейном фронте. Если помните, тогда у него пропала жена и был психологический срыв. Плюс, тогда в Москве пошли взрывы, и Путин, ставший президентом России, начал зачищать Москву от чеченцев, а именно чеченцы и были в то время нашими спонсорами. Нас предупредили, что у нас будет новый клубный президент. Так и получилось, пришёл Гинер, а тренером стал Садырин.

- С Садыриным вы не особо сработались.

- Так уж получилось, что я чувствовал ко мне не такое доверие, как при Долматове. То я играю в основе, то выхожу лишь на замену, то вообще не играю. И контракт с ЦСКА по обоюдному желанию был расторгнут. О моих сложностях знал Адриан Сосновский, который играл в "Сатурне", и предложил мне перейти туда, пообещав поговорить насчёт меня с президентом клуба. Так я оказался в Раменском.

"ПРИ ЛОМАКИНЕ МЫ ЗАГУБИЛИ ПРЕДСЕЗОНКУ - ТАКОГО Я НЕ ВИДЕЛ НИ ДО, НИ ПОСЛЕ"

- Но там у вас не особо сложилось.

- Главный тренер "Сатурна" Владимир Шевчук поначалу меня наигрывал, но потом взял в команду Валеру Кечинова и мы оказались конкурентами. Обоих нас Шевчук не выпускал, да и смысла не было, а всё больше предпочитал Валеру, который был в отличной форме. Ну я, увидев недоверие, ушёл, хотя Шевчук просил остаться, но я уже всё для себя решил. И оказался в питерском "Динамо".

- Тогда "Динамо" представлял из себя грозную силу?

- Да, это был проект. Тогда Путин негласно дал задачу, чтобы Питер имел две команды в Премьер-Лиге. И под это собирали хороших игроков. Но первый матч мы проиграли Томску, хотя и вели 1:0. Руководство поменяло тренера - вместо Ломакина пришел Дмитрий Галямин. При Ломакине мы тогда загубили предсезонку, такого подготовительного периода я не видел ни до, ни после. Плана подготовки вообще не было, тренер мог куда-то уйти, мы были предоставлены сами себе. А когда тренер занимался, то занятия частенько носили довольно оригинальный характер. Мы ложились на доски, подключали какие-то датчики с током, якобы для зарядки у нас энергии. Первые шесть туров мы провели на одном дыхании. А потом всё! Галямину нужно было ситуацию исправлять, что он и сделал. А соперники были мощные, это и пермский "Амкар", который всегда стремился в вышку, "Кубань" с её сумасшедшим бюджетом, "Анжи", где тоже всё было заточено под Премьер-Лигу, Казань, где тогда оттачивал своё мастерство Бердыев. Плюс перелёты, в одну только Читу летишь семь часов, а про девять часов лёта в Хабаровск вообще лучше не вспоминать. Но мы выглядели достойно, мало того, что в Питере никому не проиграли, так по ходу чемпионата ещё и навёрстывали упущенное в предсезонке. И после первого круга прочно держались в стане лидеров.

- Но потом случился спад?

- Как обычно, стали менять руководство клуба, тогда, если не ошибаюсь, Грызлов был министром МВД, и он хотел видеть во главе команды своего человека. Галямину пришлось уйти, а вместе с ним и целой группе игроков. В том числе и мне, тем более, что я получил травму. Новый тренер говорил, мол, лечись, мы на тебя рассчитываем, тем более, что я был лучшим игроком клуба по итогам первого круга, а новый президент считал, что я уже инвалид и больше не буду играть. Одним словом, началось то, что называется мягким словом "бардак".

- Вас тогда Галямин позвал в Смоленск.

- Ему предложили возглавить "Кристалл", и он позвал меня. При этом был предельно честен, сказав, что бюджет клуба никакой, денег нет, но помочь надо. Самое интересное, что у Галямина и игроков толком не было, и он, как пазл, складывал команду. Привёз четыре-пять игроков ЦСКА, появились пару ребят с Украины, несколько местных футболистов, и команда получилась симпатичная. Мы дома тогда проиграли лишь "Амкару". А остальных не отпускали, беря у них очки. Мы даже тогда всю элиту лиги дома обыграли. А потом Бышовец, ставший президентом ФК "Химки", после первого круга забрал Галямина к себе.

"БОЛЕЛЬЩИКИ "ТОМИ" СКАНДИРОВАЛИ МОЁ ИМЯ, КАЖДОЕ КАСАНИЕ МЯЧА ВСТРЕЧАЛОСЬ ОВАЦИЕЙ. А В ГОРОД ВЫЙТИ БЫЛО НЕВОЗМОЖНО"

- Ну а вы последовали за Галяминым.

- Не сразу. Я хотел сначала вернуться в Питер, куда пришёл Долматов. Даже поехал на сборы. Понятно, что не был готов на 100%, но Долматов тогда всех футболистов, которых знал, уже не особо воспринимал, и я стал понимать, что зря приехал. Вернулся в Смоленск, поиграл ещё полгода, Галямин отправился в Химки, ну вот тогда и я за ним. Мы тогда даже в вышку должны были выйти, и мы выходили, но опять же, произошла смена руководства, а Галямин ушёл в ЦСКА, но там так и не начал работать.

- Почему?

- Тогда Гинер решил пригласить португальского тренера Артура Жорже, а Галямина сделать вторым, но больше переводчиком. Дмитрия эта перспектива не радовала, и он ушёл из стана армейцев.

- А с вами что было? - Как я уже сказал, в "Химках" произошла смена руководства. Пришёл Василий Кульков, и мы даже съездили на сборы. И чтоб вы понимали, мы обыграли всю российскую вышку, плюс призёров югославского чемпионата. Но потом приходит Шевчук.

- И вы уходите.

- Нет, меня вызвал Шевчук, сказал, что рассчитывает на меня, хочет даже капитаном сделать. Но Галямин тогда принял "Томь" из Томска и пригласил меня.

- И вы поехали.

- Ну а как иначе, тем более, что во всех клубах мне Галямин доверял.

- Не смущало, что едете в Сибирь, вроде не футбольный регион?

- Что вы, как раз-таки именно футбольный. Несмотря на то, что это Сибирь, в Томске безумно любят футбол. Болельщики ждут начала сезона, ждут домашних матчей "Томи", активно поддерживают команду, приезжают даже на базу. Причём всегда поинтересуются не только наличием травм, но и здоровьем, бытовыми вопросами. А во время матчей что творится! Трибуны заполняются полностью. А когда команда попала в вышку, так болельщики умудрялись залезать на деревья, смотрели матчи с крыши домов. И это в морозы! Я провёл три великолепных года в Томске. Они мне даже напомнили время, проведённое в ЦСКА.

- В Томске вы ещё стали главной звездой команды.

- Болельщики скандировали моё имя, каждое касание мяча встречалось овацией. Приглашали на телевидение, множество интервью в прессе. А в город выйти было невозможно. Тут же автографы, таксисты наотрез отказываются брать с тебя деньги за проезд.

- Но, как говорится, всё хорошее когда-нибудь заканчивается.

- Начали мы сезон неважнецки. Первые четыре тура прошли, а у нас всего очко. Галямина убирают, и приходит бывший московский торпедовец Александр Гостенин. Специалист для профессионального футбола слабенький. До этого он работал в школе футбола, детей тренировал. Но мы с командой, видя это, сами собрались и потихоньку тур за туром наверстали упущенное. Появился самый настоящий командный дух! Я тогда выдал классные матчи на Кубок с "Кубанью" и в чемпионате с Саратовом. Этот поединок был, по сути, за второе место, так как "Терек" ушёл далеко вперёд, и его было уже не догнать. Гостенин мне уже доверял полностью. Но главное, мне доверяли так называемые местные специалисты, которые и руководили командой, т.к. Гостенин, как я понимал, практически ничего не решал. Вот тогда я и стал звездой, и любимцем у болельщиков. У меня даже видео дома есть, как в игре с "Балтикой" я с центра поля обыграл всю команду и отдал результативную передачу. Мы тогда вышли в Премьер-Лигу.

- То есть, состоялось и ваше возвращение в элиту российского футбола.

- Да, но не так гладко, как хотелось бы. В команду пришёл Борис Стукалов, с которым у меня как-то не сложилось. То играю, то не играю, но он недолго пробыл в команде. Вместо него клуб возглавил Анатолий Фёдорович Бышовец. Но и с ним поначалу было тяжело. Он тоже не сразу мне доверял. Но и я не был до конца в хорошей форме. Меня даже из команды хотели убирать. Бышовец даже вызвал меня к себе и показал билет на Кишинёв, но при этом сказал, что оставляет меня, даёт мне шанс. "Оправдаешь – будешь в команде, не оправдаешь – не будешь". Ну я и согласился. И тут играем мы в Томске против ФК "Москва", горим 0:2. Меня Бышовец выпускает на поле, пришлось играть против Раду Ребежи. И мы выигрываем 3:2. Я делаю дубль. После этого появилось уже доверие Бышовца ко мне, все мои недруги тоже стали друзьями. Но тут решили поменять тренеров…

- Зачем?

- Насколько я знаю, тут проблема была в Бышовце, который решил, что нужно менять руководящий состав на 80%, забить своими людьми. В этом ему, естественно, отказали. Оно и понятно. Представляете, указать на дверь людям, которые в клубе работают уже по 20-30 лет. В итоге, убрали Бышовца, и пришла плеяда Петракова.

- И как у вас сложилось при Петракове?

- Я немного поиграл, а потом мне нужно было делать операцию паха. Операцию нужно было делать в январе, я уже побывал в Москве в ЦИТО. Мне сказали, что необходимо 10 дней для того, чтобы полностью вылечиться. Но Петраков заявил, чтобы я потерпел до мая, добавив при этом, что если я уеду на операцию, то могу тут же в клуб не возвращаться. "Ты мне нужен здесь!" После второго сбора мне ещё раз напомнили, что резать надо по-любому, но Петраков вновь не отпустил, и вновь заставил играть до мая. Вот так я на уколах и играл. Потом сделал операцию, вернулся в команду. Хорошо себя чувствовал, но Петраков почему-то перевёл меня в дубль. А потом у меня уже заканчивался контракт. Клуб хотел его продлить. Но Петраков был против.

- Но на этом ваша российская карьера не закончилась.

- Меня пригласили в курский "Авангард", который тренировал известный в прошлом игрок, олимпийский чемпион Сергей Горлукович. Интересный специалист! Он требовал, чтобы мы на тренировках не жалели не только себя, но и друг друга, то есть играли жёстко и прям как в игре. Но и человек был своеобразный. Он говорил: "Если сегодня проиграете, все ставите мне после игры пиво, если выигрываете, то пиво всем вам ставлю я". Вот так мы и сидели после матча. Он вспоминал свою карьеру, Олимпиаду в Сеуле. Все эти беседы затягивались часа на два.

- После Курска вы оказались в Азербайджане.

- Да, год я провёл в бакинском "Интере", с которым завоевал серебряные медали национального чемпионата. По уровню ведущие клубы Азербайджана могли тогда смело играть в чемпионате России и всем, кроме московских команд и "Зенита", составили бы очень серьёзную конкуренцию. В местный футбол вливались огромные деньги. Приезжали добротные и хорошие игроки из Бразилии, Аргентины. Пусть не "сборники", но всё равно ребята, умеющие играть и знающие футбол. Да и местные азербайджанцы, скажу я вам, тоже умеют на поле всё, только вот с игровой дисциплиной у них просто беда. Может, отсюда и национальная сборная страдает.

- После Азербайджана вы уже вернулись домой.

- Да, поиграл сезон в бельцкой "Олимпии", с которой стал бронзовым призёром нашего чемпионата. Кстати, на тот момент, это было самое высокое достижение бельцкого клуба. Потом три сезона в "Зимбру" и я понял, что с игровой карьерой нужно уже заканчивать.

"ЯРЦЕВ В НЕКОТОРЫХ МОМЕНТАХ, БУДУ ОТКРОВЕНЕН, МЕНЯ НЕПРИЯТНО УДИВЛЯЛ"

- Зато началась тренерская. Почему именно тренером решили стать?

- Я всегда хотел быть в футболе. Ещё в бытность игроком я отмечал для себя какие-то тренерские ходы, думал, что бы я сделал для улучшения игры в команде. Ну и пошёл учиться на курсы при федерации футбола.

- А как возник вариант с "Милсами"?

- Очень просто. Адриан Сосновский работал в ней, и в качестве помощника пригласил меня.

- Вам довелось поработать в Оргееве даже с экс-тренером сборной России Георгием Ярцевым.

- Да, но я, если честно, ожидал большего от работы с ним. В некоторых моментах, буду откровенен, он меня неприятно удивлял. Особенно в вопросах тактики, где он, как мне показалось, вообще не силён.

- В прошлом сезоне вы в тандеме с Адрианом Сосновским сделали "Милсами" бронзовым призёром чемпионата. Почему вас уволили?

- Не знаю. Нас просто поставили перед фактом, ничего не объясняя. Хотя задачу на сезон мы выполнили. Более того, в некоторых матчах показывали игру более интересную, чем в чемпионском сезоне 2014 года.

- "Милсами", насколько я знаю, имеет перед вами задолженность по зарплате. Как-то решается этот вопрос?

- Нам должны ещё с февраля. Сумму называть не буду, но она приличная. Нас заверили, что полностью рассчитаются. Вот ждём.

- Вы не занимаетесь поисками нового места работы?

- Пока до сентября я выжидаю. А потом буду думать.

- Олег, вы, как тренер, приверженец какого футбола?

- Мне очень импонирует футбол, в который играла "Барселона" времён Хосепа Гвардиолы. Вот такой футбол я бы хотел прививать моим командам. А в идеале я поклонник бразильского стиля, такого артистичного, но вкупе с немецкой дисциплиной. Это, на мой взгляд, идеальный футбол. Конечно, я понимаю, что поставить такую игру очень сложно.

- Оглядываясь назад, как считаете, повторили бы сначала свой путь в футболе? Ведь у вас одна из самых удачных карьер среди молдавских футболистов.

- Безусловно. Футбол – это моя жизнь. Хотя я порой анализирую и считаю, что мог бы ещё больше сделать на футбольном поле.

Автор: Виталий Шутиков, специально для Moldfootball.com

Также читайте:

Игорь Опря: "В "Тилигуле" Григорий Корзун платил нам зарплату и коньяком, и сахаром, и дойч марками, и долларами"

Владимир Коссе: "Тот комплект формы "Андерлехт" нам подарил, и мы еще пару сезонов играли в ней в чемпионате Молдовы"

Виктор Комлёнок: "На подъемные в "Шерифе" купил машину и квартиру. Понимал бы, как ценна недвижимость, купил бы несколько"

Раду Ребежа: "Когда принёс первую зарплату домой, то шокировал родителей"

Сергей Дубровин: "На Мальдивах мы питались у вожака племени. Черт его знает, чье мясо мы ели"

Ион Тестимицану: "Контракт с "Бристоль Сити" я подписал в аэропорту. Он был на английском, и я абсолютно ничего не понял"

Валерий Андроник: "Переход в "Рому" не состоялся из-за того, что бухарестское "Динамо" не договорилось с итальянцами"

Сергей Епуряну: "Сожаление о том, как сложилась карьера, есть однозначно"

Вадим Борец: "Гол в ворота сборной Голландии я вспоминаю реже всего"

Виктор Берко: "Те, кто получал зарплату водкой, быстро отбивали свои деньги, а вот люстры еще по полгода на базаре продавали"

Денис Калинков: "Хазар" предложил новый контракт, но агент пообещал "Атлетико" или "Мальорку"

Юлиан Бурсук: "Агент сказал - бери двадцать штук и подписывай, или придется возвращаться в Атаки"